Из года в год…
Из года в год росли груды сокровищ в кладовых и подземельях Персеполя, чтобы в один прекрасный день стать добычей тридцатилетнего завоевателя. Но Александр не довольствовался ни захватом персидской казны, ни разгромом персидского войска. Ему нужно было сокрушить саму память о тех, кого некогда подобострастно называли «царь царей».
Упоенный победами Александр считал себя богом. И не только потому, что египетские жрецы из храма в Фивах объявили его сыном Амона, но и потому, что в его руках оказалась ни с чем не сравнимая власть. На земле все должно было прославлять Александра Македонского, а все, что не отвечало культу царя-завоевателя, должно было быть уничтожено, стерто с лица земли, предано навеки забвению.
Персеполь был разгромлен. Город в пустыне, вдали от караванных путей, город без храмов и статуй богов тем не менее говорил о чужом величии и о чужой великой культуре. А Александр не терпел ничего «чужого», ничего, что он не мог бы сделать «своим». Все, что не было похоже на эллинское, было для него варварским, да и в эллинской культуре то, что говорило о свободе и демократии, было ему подозрительно.